Дом-яйцо, дом-улей, дом-корабль и другие интересные архитектурные находки — в нашей подборке самых необычных зданий столицы
Фото: Konstantin Kokoshkin/Globallookpress
В СССР жилые дома строили в основном по типовым проектам: сталинки, хрущевки и брежневки с детства хорошо знакомы многим москвичам. В 2000-х на смену им пришли безликие панельные дома П-44 и П-55. Однако во все времена талантливые архитекторы создавали яркие и необычные проекты, воплощая в них современные концепции и стили. Рассказываем о семи самых необычных зданиях Москвы— некоторые из них до сих пор остаются жилыми, хотя по праву могут считаться памятниками архитектуры, а в других сегодня располагаются музеи и ведомства.
Дом-паровоз на Новой Басманной
Здание возведено на месте продовольственного склада— Государева житного двора, куда раньше свозились продуктовые припасы со всего города. После пожара, случившегося в первой половине XVIII века, деревянные постройки были уничтожены, и на их месте появился Запасный дворец. Его корпуса в стиле барокко были построены в 1750-х годах, они пережили нашествие Наполеона и уцелели при пожаре 1812 года. Тогда в Запасном дворце размещали раненых солдат, а после изгнания наполеоновских войск в нем жили москвичи, оставшиеся без крыши над головой.
Фото: Wikimedia.org
После революции у здания появился новый хозяин— Народный комиссариат путей сообщения. В 1932–1938 годах архитектор Иван Фомин переделал Запасный дворец: увеличил число этажей, убрал лепнину и каменные наличники, пристроил башню с часами— получился дом в стиле конструктивизма, очень похожий на паровоз. Сейчас в доме-паровозе на Новой Басманной, 2/1, находится офис РЖД.
Дом-улей в Кривоарбатском переулке
Дом Мельникова— признанный образец архитектурного авангарда. Известный архитектор Константин Мельников спроектировал здание в виде двух цилиндров в 1927 году. Свое название дом получил из-за необычных окон-ромбов, которые покрывают фасад и напоминают ячейки пчелиного улья. Кроме того, здание отличают экономичность и простота исполнения. Константин Мельников считал, что круглая форма— лучший способ сэкономить на строительных материалах: в доме нет несущих опор и балочных перекрытий. Внутри «улья» расположены 12 комнат и мастерская архитектора, а этажи соединяют винтовые лестницы. Чтобы получить разрешение на строительство, Мельников пообещал, что здание станет эталоном зодчества эпохи коммунизма. Сейчас в Кривоарбатском переулке, 10, находится музей.
Фото: Konstantin Kokoshkin/Globallookpress
Дом-коммуна на Орджоникидзе
Архитектор Иван Николаев построил в 1930 году экспериментальный дом под общежитие для студентов Текстильного института. Здание на улице Орджоникидзе стало архитектурным воплощением концепции дома-коммуны и было признано памятником архитектуры конструктивизма. В общежитии были жестко организованы быт и жизненные процессы студентов, этому способствовала функциональная архитектура дома-коммуны: гардероб, где нужно было оставлять одежду и все личные вещи, блоки для сна размером несколько квадратных метров, туалеты в отдельном отсеке, столовая. Здание долгое время сохраняло первоначальную планировку и воплощало принцип социального эксперимента. В 1968 году архитектор Яков Белопольский реконструировал дом-коммуну под нужды общежития Института стали и сплавов. В 1996 году студентов расселили, и до 2013 года здание пустовало, пока его не переделали еще раз под современное общежитие НИТУ «МИСиС». В 2013 и 2016 годах проект стал лауреатом конкурса «Московская реставрация».
Фото: Wikimedia.org
«Дом на ножках» на Беговой
Архитектор Андрей Меерсон в 1978 году построил экспериментальное здание, которое благодаря своим опорам получило прозвища «Сороконожка» и «Дом на курьих ножках». 20 пар «ног» сужаются книзу, а само здание визуально расширяется кверху, таким образом создается эффект хрупкости всей конструкции. При строительстве Андрей Меерсон вдохновился идеями всемирно известного архитектора Ле Корбюзье, а «Дом на ножках» напоминает здание «Жилой единицы» в Марселе. Дом строился под гостиницу к Олимпиаде-80. Однако квартиры получили сотрудники завода «Знамя труда», который выпускал самолеты, так появилось еще одно название— дом авиаторов. Здание на Беговой, 34, не единственное «на ножках» в Москве: аналогичные проекты есть на Смоленском бульваре и проспекте Мира.
Фото: Wikimedia.org
Дома-кольца на Нежинской и Довженко
Долгое время существовала версия, что изначально в Олимпийской деревне планировалось построить пять жилых домов, символизирующих олимпийские кольца. Однако реальной целью проекта было разнообразить типовую архитектуру и создать удобную инфраструктуру в шаговой доступности. По проекту архитектора Евгения Стамо было построено два дома. В 1972 году на Нежинской улице, 13, появилось первое, «старшее кольцо». В доме 26 подъездов и 913 квартир, а также магазины, ателье, аптеки и салоны красоты. По своим размерам здание могло соперничать с футбольным полем, а жить в нем считалось престижным. В 1979 году построен второй дом— «младшее кольцо»— на Довженко, 6. Здание также насчитывает 26 подъездов, но квартир чуть больше— 936. После окончания строительства второго кольца проект был свернут: возведение домов оказалось слишком дорогим, а эксплуатация выявила значимые для жильцов недостатки.
Фото: Wikimedia.org
Дом-корабль на Большой Тульской
Жилой дом на Большой Тульской, 2, был построен в 1981 году. Здание в стиле брутализма высотой в 14 этажей благодаря своим размерам выделялось среди малоэтажных домов старого московского района. Остекленные балконы опоясывали верхние этажи дома, и в вечернее время он становился похожим на огромный круизный лайнер. Поэтому здание называют домом-кораблем или «Титаником». Еще одно прозвище— дом атомщиков— появилось потому, что в здании жили сотрудники Министерства среднего машиностроения СССР, отвечавшего за атомную промышленность.
Фото: Google Maps
Дом-яйцо на Машкова
Дом на улице Машкова, построенный в 2002 году, быстро стал достопримечательностью. Проект необычного здания создавали несколько архитекторов. Изначально здание в форме яйца было придумано галеристом Маратом Гельманом и архитекторами Сергеем Ткаченко, Ильей Вознесенским, Алексеем Кононенко, Верой Самородовой и Анной Шевченко для родильного дома в Вифлееме, но идею не воплотили. Однако концепция такого дома очень понравилась Ткаченко— ему хотелось создать нечто яркое и запоминающееся, и в результате появилось эпатажное здание в виде красного яйца. Власти города не сразу согласились на строительство, считая, что дом нарушит архитектурный облик района. В круглом четырехэтажном доме площадью 342 кв. м расположены прихожая, холл, кладовая, две кухни, столовая, балкон, две спальни с отдельными туалетами, ванная комната с террасой, тренажерный зал с сауной и большая гостиная с куполом, который расписан в стиле Ренессанса. В 2018 году дом выставили на продажу за 356 млн руб.
Фото: Konstantin Kokoshkin/Globallookpress
Автор:
Ирина Воробьева.